Охотник

Недавно нашел в Интернете сайт путешественника. На одной из страниц был изображен большой синий глобус. Я выбирал из списка страны, в которых когда-либо путешествовал или бывал по работе, и они закрашивались в красный цвет. Мой глобус стал постепенно краснеть, и минут через десять синего цвета на экране осталось меньше чем красного. «Вроде все», – подумал я и попытался припомнить подробности каких-то своих давних поездок, но в голове был полный винегрет, который составляли Англия, Германия, Италия, Испания, Америка и еще множество различных ингредиентов, среди которых была даже мечта всех девушек из моей фирмы, Гавайские острова.
Я пошел на кухню и сварил себе кофе. После нескольких глотков, почти как в рекламном ролике, на меня нахлынули воспоминания. Париж... Это было лет десять тому назад. Я ездил в Париж со своей девушкой. Звали ее Катя. Для нас это была первая поездка заграницу, после нашей репатриации в Израиль. Выбор страны у нас сомнений и разногласий не вызвал. Франция. Париж с его историей, атмосферой, с французами, наконец. Романтический центр вселенной!
Мы долго готовились к поездке, читали путеводители, обсуждали, куда мы пойдем, даже изучили историю Франции. Потом сборы и предвкушение чего-то нового, необычного, никогда не испытываемые ранее впечатления.
И вот долгожданный Париж! Сейчас я увижу его своими глазами, услышу, почувствую его запах, дотронусь до него! Я вышел из самолета, и порыв свежего ветра ударил мне в лицо, прошел сквозь меня, затронув какие-то глубинные струны. Они заиграли внутри меня, выводя на поверхность и впервые отчетливо проясняя, так хорошо знакомое чувство. Возбуждение, азарт и в то же время ощущение опустошенности и страха, страха упустить что-то, не впитать в себя, не поглотить все что встречается, подворачивается на пути. Такое ненавистное, но вдыхающее жизнь. Словно охотник, который боится вернуться домой с пустыми руками. Все удовольствия Парижа я обязан увезти с собой!
Мы вставали рано утром, а поздно вечером с трудом доползали до кровати. Первым делом, как люди, получившие классическое советское воспитание, мы набросились на музеи, посещали по два – три музея каждый день – Лувр, д`Орсе, Пикассо, Родена, Армии, Искусств и Культуры им Ж. Помпиду, Дом-музей Виктора Гюго. А в придачу к музеям еще были рестораны, выставки, прогулки по Сене на речном трамвайчике, Елисейские поля, Нотр-Дам, Латинский квартал, Монмантр, и конечно Эйфелева башня.
Первый раз в Париже мы поссорились с Катей где-то на третий день. Во время нашей очередной пробежки по оси Лувр-Риволи-Елисейские поля, Катя вдруг решила посидеть на скамейке и отдохнуть.
– Но мы же еще должны попасть в музей Родена сегодня, он рано закрывается. Пойдем!
– Я устала, посижу минут двадцать, и пойдем дальше.
– Двадцать минут? Да знаешь, сколько интересного можно увидеть в Париже за двадцать минут! Ты что сюда приехала на скамейке сидеть?!
Внутри меня все кипело, хотя если честно и у меня уже ноги подкашивались.
На пятый день мы обнаружили себя сидящими в центре Лувра через десять минут пребывания в нем, не в силах подняться. Вокруг нас вращались многочисленные экспонаты и сотни посетителей.
– Давай хотя бы на Джоконду посмотрим, – расстроенным голосом сказала Катя.
Ощущение испытанное мной на трапе самолета с каждым днем все больше и больше трансформировалось в раздражение и усталость.
На последний день была намечена поездка в Версаль. Мы долго любовались найденными в Интернете фотографиями садов и парков и спорили, что красивее, Петродворец или Версаль. Я конечно, как истинный ленинградец, утверждал что Петродворец.
Будильник прозвенел в 6.15 утра, но был мной проигнорирован.
– Ты еще не встал?…Саш, собирайся, мы же ничего не успеем!
– Я никуда не еду, – произнес я, неожиданно для самого себя.
Пауза
– Ты что совсем, с ума сошел?!
Мне показалось, что я действительно сошел с ума.
– Я никуда не еду, – повторил я и отвернулся к стене. К горлу подступили слезы. Через минуту стук хлопнувшей двери заставил меня вздрогнуть. «Обиделась. Что Я делаю?» Первым моим порывом было догнать Катю, но гордость постепенно перехватывала инициативу и записала на свой счет очередную победу. Весь день я провалялся в постели. Было тошно, я злился на себя и на Катю, потом мне стало себя жалко. Я не понимал, что со мной происходит.
До прилета в Израиль мы не разговаривали. Выходя из аэропорта, я не выдержал.
– Извини, Кать.
– Ладно, ты сам себя наказал. Не знаю, что на тебя нашло.
И она принялась рассказывать мне о своей поездке в Версаль. Я слушал ее и думал: «Какой я все-таки идиот, быть в Париже и не увидеть Версаль! Нужно будет обязательно туда вернуться еще раз».
Я отвез Катю домой.
– Ты помнишь, что мы сегодня вечером идем на концерт ДДТ?
– Ой, у меня совсем из головы вылетело. Я за тобой заеду в восемь.
Мы попрощались. ДДТ моя любимая группа, как я мог забыть про концерт? Я буду стоять перед сценой, и подпевать своему кумиру, Юре Шевчуку, да обязательно перед сценой в первом ряду. А знакомое чувство уже захватывало меня, я вновь становился охотником, но на этот раз я не обратил на него внимания.